Господа-товарищи красноармейцы, добро пожаловать, площадка для расстрела готова! все идут, согласно очереди... Странно как-то, но уже есть такая стойкая уверенность, что бросание из крайности в крайность (это ещё в какой-то умной книге называли "метаниями души"), это что-то нормальное, привычное и даже как-то немного приевшееся явление. Лично для меня. Особенно собственной. Казалось бы, есть много над чем и о чем подумать, но как-то не думается...Вот они - мегающие фоны, личное маленькое ночное небо, только не хватает света луны, и ещё возможно прибоя. Где можно выписать себе луну, спобность думать... и прибой за одно...ни у меня, ни у расстрельных господ нет ни малейшего понятия.
Есть странности......странности есть, и их много. К примеру, лампа, которая гаснет как только к ней подходишь, чтобы сделать ярче, видимо она не хочет, чтобы её делали ни ярче и ни замечательней и в знак протеста гаснет. Другого объяснения у меня нет. И ещё диван, который словно обнимает, пытаясь защитить от чего-то. И телефон, который грозно молчит...время от времени подавая ложные сигналы тревоги. Раньше пел, теперь молчит настороженно. Наши вещи оживают только тогда, когда мы сами этого захотим. Приносят радость, боль, приводят к крайней точке отчаяния, эдакая мини-трагедия одной одинокой души (потому что души всегда одиноки, такими и останутся) в обычном окруженнии кучи вещей. Обычно это происходит в полумраке, когда часть пространства скрыта, всё как-то само собой наполняется особым смыслом, а потом смысл исчезает и всё оживает, возможно лишь для того, чтобы взять на себя часть твоих чувств...из-за избытка этих самых чувств, иначе с ума можно сойти, если ни с кем не разделить это. Лампа...ещё она как-то подозрительно относится к кошке. Кошка выросла, стала больше, у неё появились очень длинные усы, хвост стал настолько пушистым, что когда она вскакивает на стол, лампы уже не видно, и она дрожит и пытается обжечь маленький нос, чтобы к ней только не приставали. Но маленький нос упрямый, она же кошка, и всегда делает только то, что хочет, поэтому ложится сложив лапы как маленький лев, прикрывает глаза и греется под электрическим теплом. Лампа не довольна, потому что вся её ткань в шерсти, а кошка продолжает лежать и греться, не замечая, а потом лампа снова дрожит...то ли от досады, то ли просто от того, что лев соскачил со стола....
Диван, он самый верный и надежный, в его объятиях можно спрятаться и не думать, ни о чем. И выключить лампу, забыв как страшно иногда бывает думать о чем-то или о ком-то. Лев рядом, трется безносой мордочкой о руку, будто тоже что-то понимает.